7°C Монреаль
Попросите среднестатистического квебекца назвать самого известного поэта Французской Канады. Он ответит: «Émile Nelligan». Стихи Неллигана («Ah! Comme la neige a neigé!») знают с детства. Его имя носят школы, муниципальные библиотеки, а также единый электронный каталог. В Монреале, как и в других городах (Trois-Rivières, Chicoutimi) и городках Квебека (Boisbriand, Boucherville, Mirabel и т. д.), есть улица Неллигана. В середине 2000-х в его честь назвали избирательный округ в западной части метрополии. Существует также жилищный комплекс, носящий имя поэта, а уютный отель «Nelligan», что неподалеку от главного монреальского собора la Basilique Notre-Dame de Montréal, входит в число туристических достопримечательностей.
Присутствие Эмиля Неллигана (1879–1941) можно легко восстановить и по его монреальским адресам. Вот основные: 3958, rue Laval близ живописного сквера Le Carré Saint-Louis в центре Le Plateau Mont-Royal (там он жил, а ныне установлен его бюст из бронзы). Школа «Le Collège de Montréal» в западной части улицы Sherbrooke (там он учился). Исторический музей Le Château Ramezay (там он выступал со своими стихами). Психиатрическая больница, ранее называвшаяся «L’ Asile de Saint-Jean de Dieu» (там он провел большую часть своей трагической жизни). Кладбище Le cimetière Notre-Dame-des-Neiges на горе Моnt-Royal (там находится его могила).
Романтическая операБолее тридцати лет назад монреальские творцы – композитор Андре Ганьон (Аndré Gagnon) в содружестве с драматургом и писателем Мишелем Трамбле (Michel Tremblay) написали оперу «Nelligan», в которой в музыкально-поэтической форме рассказали о трагедии талантливого 19-летнего поэта, помещенного в психиатрическую лечебницу, в которой ему было суждено провести четыре десятка лет и умереть в возрасте 61 года. За основу были взяты десятки стихов Неллигана, написанные в юношестве (в больнице стихи более не рождались). Многие («La romance du vin», «Soir d’hiver», «Le talisman» и т. д.) стали истинными шедеврами. Оперный спектакль, впервые поставленный в 1990 г. в Le Grand Théâtre de Québec, a затем в Le Théâtre Maisonneuve de la Place des Arts, в 2005 г. был записан совместно с Монреальским симфоническим оркестром.
Работая над нынешней постановкой в театре TNM, режиссер Норман Шуинар (Normand Chouinard) «упростил» музыкальное сопровождение, сведя его к двум фортепиано и виолончели. При этом он пригласил к участию в спектакле известного монреальского драматического тенора, cолиста Нью-Йоркской Metropolitan Opera Марка Эрвье (Marc Hervieux). Эрвье воплощает образ усталого Неллигана на склоне дней. Молодого поэта в расцвете сил и изысканной красоты играет cолист Монреальской оперы, баритон Доминик Котэ (Dominique Côté).
Действие спектакля, в котором занято 15 артистов, начинается в стенах приюта для душевнобольных, где прислуживают сестры-монахини. К престарелому пациенту Неллигану по заданию одной монреальской газеты приходит журналист-интервьюер и, в частности, просит его продекламировать знаменитое стихотворение «Le Vaisseau d’or» («Золотой фрегат»).
Неллиган начинает... и с первой же строки сбивается. Он путает слова (вместо «vaisseau» произносит «navire», вместо «сe fut » – «c’était»). Подмена вроде бы –небольшая и, с точки зрения языка, можно даже сказать, несущественная, но поэтическая ткань начинает мгновенно расползаться. Что ж! Неллиган ведь давно болен, и память его затуманена многолетним приемом психотропных лекарств. Он уже совсем не тот...
Но что предшествовало этому распаду? Двухчасовой спектакль возвращает нас в прошлое.
Монреаль, 1879 г. В семье ирландца Дэвида Неллигана и франко-канадки Эмили Юдон, рождается первенец. В честь матери мальчика называют Эмилем. Чиновник почтового ведомства, говорящий исключительно по-английски, Дэвид – человек земной, что называется, terre-à-terre. Он бесконечно далек от романтических порывов, которые проявляются в поведении Эмиля. Чуть позже в благочинном доме Дэвида и Эмили рождаются две девочки – Беатриса и Гертруда. Конфликт Эмиля с отцом, не понимающим сына (тот занят сочинительством «бесполезных стишков» и открыто пренебрегает учебой), и духовная близость с нежной и любящей матерью во многом определят дальнейший ход событий. О том, как формировался характер юного Неллигана, о первой пробе пера, о его богемных дружбах и увлечении поэзией французских символистов Верлена и Рембо, о случайных озарениях и муках творчества, о признании собратьев по элитарному салону «École Littéraire de Montréal» и абсолютной неизвестности у широкой публики, о его недопустимом по тем временам выпаде против католической церкви, ставшем последней точкой в его свободе и творчестве – рассказывает этот яркий и волнующий спектакль-опера. В его заключении прекрасным аккордом звучит проникновенно спетый Домиником Котэ романс «Le vaisseau d’or» («Золотой фрегат») – метафора трагической судьбы проклятого поэта.
Эмиль Неллиган по-русски Русскоязычный читатель узнал о Неллигане в 1999 г. благодаря инициативе литературного переводчика и редактора, работавшего в то время в московском журнале «Иностранная Литература», Ирине Кузнецовой. Она написала предисловие к опубликованной в нем первой подборке стихотворений поэта в замечательных переводах российско-швейцарского филолога Романа Дубровкина.
Когда в конце 2000-х годов, к 400-летию города Квебека, автор этих строк предложила главному редактору «Иностранной литературы» Александру Ливерганту подготовить специальный номер журнала, посвященный квебекской литературе, и идея была с энтузиазмом принята, Неллиган, конечно же, стал одним из главных героев этого издания. По этому случаю Ирина Кузнецова написала очерк, начав его такими словами:
«В Квебеке поэт тоже «больше, чем поэт», а Эмиль Неллиган (1879-1941) и вовсе фигура знаковая. Восемь миллионов человек – таково население Квебека – воспринимают свою литературу, и поэзию в особенности, как некое интеллектуальное знамя нации, сохранившей в Северной Америке французский язык». (...) В ситуации очень непростой, а временами острой, Эмиль Неллиган стал одним из главных символов самодостаточности квебекской культуры. Это их Байрон, их Блок, их Рембо».
Опубликованные в специальном квебекском номере (он вышел в ноябре 2008 г.) новые переводы Романа Дубровкина еще раз подтверждали: Неллиган –изысканный поэт-романтик, поэт-символист, встающий вровень со своими европейскими собратьями.
В 2011 г. петербургское издательство «Наука» Академии Наук России при поддержке Министерства Культуры и Коммуникаций Квебека выпустило в серии «Библиотека зарубежного поэта» 720-страничный том «Поэты Квебека» под редакцией известного специалиста франкоязычной поэзии Михаила Яснова. Обзорную статью, как и весь справочный материал для этого солидного издания, написал профессор Университета Лаваля Франсуа Дюмон (François Dumont). В ряду 42 квебекских поэтов, над текстами которых в основном работала группа петербургских поэтов-переводчиков, конечно же, был и Эмиль Неллиган (переводы Романа Дубровкина, Михаила Яснова и Татьяной Могилевской, работающей в Университете Лаваля).
В той же антологии в разделе публицистики был опубликован отрывок из глубокого исследования «Неллиган и его творчество», написанного другом Неллигана и первым издателем его собраний сочинений – блестящим литератором своего времени Луи Дантеном (Louis Dantin). «Характер Неллигана удивительно соответствовал его очаровательной и необычной внешности, – писал Дантен. – Ирландец по отцовской линии и франко-канадец по материнской, он сам ощущал в себе смешение двух кипящих кровей. Он обладал живым умом и дьявольским темпераментом галла, который при этом легко приходил в отчаяние, происходящее из мечтательного мистицизма и мрачной меланхолии кельтского барда. Представьте себе, какая пламенная и взрывная душа родилась из этого смешения! Как ослепительны в ней порыв, внутреннее усилие, борьба, иллюзия и душевная мука! И затем вообразите эту душу, обреченную на одиночество, как бы замурованную в саму себя. А значит, не предрешен ли был взрыв, приведший в итоге к безумию?» (пер. Людмилы Пружанской).
Отрадно, что именно Санкт-Петербург, город великих поэтов, предопределивших и сформировавших феномен российского Серебряного века, принял у себя бронзовый бюст Эмиля Неллигана (скульптор – Григорий Потоцкий). В качестве дара г. Квебека он был установлен 30 мая 2003 г. в сквере на углу Московского проспекта и 4-ой Красноармейской улицы. На пьедестале золотыми буквами высечено: «Эмиль Неллиган. 1879-1941. Великий франко-канадский поэт». И его загадочные, парадоксальные слова: «Все слезы жизни лишь игра...».
Émile Nelligan. Le Vaisseau d’or
Се fut un grand Vaisseau taillé de l'or massif :
Ses mâts touchaient l'azur, sur des mers inconnues ;
La Cyprine d›amour, cheveux épars, chairs nues,
S'étalait à sa proue, au soleil excessif.
Mais il vint une nuit frapper le grand écueil
Dans l'Océan trompeur où chantait la Sirène,
Et le naufrage horrible inclina sa carène
Aux profondeurs du Gouffre, immuable cercueil.
Ce fut un Vaisseau d'Or, dont les flancs diaphanes
Révélaient des trésors que les marins profanes,
Dégoût, Haine et Névrose, entre eux ont disputé.
Que reste-t-il de lui dans la tempête brève ?
Qu'est devenu mon cœur, navire déserté ?
Hélas! Il a sombré dans l'abîme du Rêve !
Эмиль Неллиган. Золотой фрегат (перевод Романа Дубровкина)
Сверкая золотом, прозрачный плыл фрегат,
И к чуждым небесам подняв стрелу бушприта,
Смеялась впереди нагая Афродита,
И берег вдалеке был счастлив и богат.
Но шквал предательский, под пение сирены,
Срывая паруса, разбил его о риф,
И к черным пропастям дорогу проторив,
Покинул синеву обломок жизни бренной
Мой золотой фрегат, сокровища твои
Разделят в гибельном подводном забытьи
Тоска и ненависть – пираты горькой бездны.
О сердце, шлюпкою на палубе пустой
Ты мечешься – любви обломок бесполезный,
В воронку черную затянутый Мечтой!
Автор: Людмила Пружанская
