11°C Монреаль
Orchestre classique de Montréal (OCM) – новое название (2019) одного из старейших в Канаде камерных оркестров – McGill Chamber Orchestra. В разные годы этот музыкальный коллектив, cозданный Александром Броттом, принимал у себя великих музыкантов из многих стран мира. Среди них – звезды исполнительского искусства Иегуди Менухин, Исаак Стерн, Давид Ойстрах, Мстислав Ростропович. С 2005 г. и поныне оркестром руководит Борис Бротт.
В воскресный день 8 марта ОСM выступит с программой «All that jazz» («Весь этот джаз»). Эффектное название, заимствованное из одноименного американского фильма, автором которого был знаменитый хореограф и режиссер Боб Фосс (бродвейские мюзиклы «Кабаре», «Чикаго» и т. д.), обещает встречу с шедеврами джазовой музыки. Какие имена! Всемирно известные мастера Джордж Гершвин, Леонард Бернстайн, Джордж Ширинг, Курт Вайль, а также наши современники – Мишель Легран, Cтивен Сондхейм и Матт Гершковитц. OCM готовит яркую, насыщенную программу, в которой будут солировать монреальцы – певица Шарон Азриели, пианист Матт Гершковитц и кларнетист Андре Муазан. Названия произведений пока не объявлены.
Сергей Прокофьев.
«Увертюра на еврейские темы»Зато известна другая сторона готовящегося концерта. Это, прежде всего, «Увертюра на еврейские темы» Сергея Сергеевича Прокофьева. Какое отношение она имеет к программе? Устроителям связь представляется очевидной. «Еврейскую увертюру» великий русский композитор, удостоенный в советский период своей жизни семи государственных премий, написал в Нью-Йорке, городе, где расцвел талант многих крупных музыкантов, в том числе и тех, чьи джазовые произведения будут исполнены 8 марта.
Что привело Прокофьева в США? Хаос, воцарившийся сразу после Октябрьской революции 1917 г. Одаренный не только музыкально, но и литературно, композитор Сергей Прокофьев записывает в своем «Дневнике»: «Ехать в Америку! – Здесь — закисание, там — жизнь ключом, здесь — резня и дичь, там — культурная жизнь, здесь — жалкие концерты в Кисловодске, там — Нью-Йорк, Чикаго. Колебаний нет. Весной я еду. Лишь бы Америка не чувствовала вражды к сепаратным русским! И вот под этим флагом я встретил Новый год. Неужели он провалит мои желания?» Нарком просвещения Анатолий Луначарский помогает Прокофьеву, поддержанному Максимом Горьким, реализовать этот план. «По делам искусства и для поддержки здоровья» – так обоснован отъезд Прокофьева из Советской России, с которой, однако, он не будет порывать связей и куда окончательно вернется в 1936 г. А пока... 6 сентября 1918 г. этот 27-летний «сепаратный русский» с американской визой в кармане прибывает в Нью-Йорк.
Год спустя он встречает там своего соотечественника Иосифа Чернявского. В «Дневнике» Прокофьев записывает: «Появился виолончелист Иосиф Чернявский, мой горячий поклонник ещё со времён исполнения «Скифской сюиты» в Петербурге, где он играл на виолончели и защищал моё имя от ругавших его оркестрантов». Эмигрант Чернявский, работающий в ансамбле еврейской музыки «Зимро» (в переводе с иврита – «пение»), созданном еще в Петербурге, просит Прокофьева сочинить пьесу для их репертуара. Предложение принято. Некоторое время спустя в «Дневнике» Прокофьева появляется следующая запись: «Чернявский и Бейлизон показывали еврейские темы, некоторые из них оказались дряблыми, но другие совсем хорошими. Забрав материал и вернувшись домой, я сейчас же решил написать «Увертюру на еврейские темы» для фортепиано, квартета и кларнета, т. е. для состава их ансамбля. Проработал целый день и к концу прихлопнул всю «Увертюру». Конечно, подробностей ещё мало, но зато весь скелет. Если бы теперь в два дня привести в порядок и сынструментовать, то совсем вышло бы скоро». Четыре года спустя Прокофьев выскажется об этом произведении в письме к композитору Н. Я. Мясковскому: «Увертюре на еврейские темы я не придаю значения: сочинил я ее в 1½ дня (инструментовал неделю) и даже не хотел ставить опуса. Звучит она действительно бойко, как будто играют не 6 человек, а больше: с музыкальной же точки зрения — стоящая в ней только, пожалуй, заключительная партия, и то, я так думаю, вероятно, вследствие моей слабости к диатонизму».
Вот тебе на! Что же получается? Неужели и впрямь «не придавал значения»?.. Впрочем, такая пренебрежительная оценка Прокофьева к плоду своего труда может быть истолкована как знак вечной неудовлетворенности собой, которая вообще была присуща русским творцам прошлого века (вспомним Льва Толстого, который как-то назвал свой эпохальный роман «Война и мир» «многословной дребеденью», а позже – «пустяком»). Как бы там ни было, «Увертюра на еврейские темы для кларнета, фортепиано и струнного квартета» Сергея Прокофьева быстро завоевала успех. Оp. 34, как было записано композитором, ансамбль «Зимро» впервые исполнил в Богемском клубе в Нью-Йорке 2 февраля 1920 года. За фортепиано был сам Прокофьев. Затем в том же 1920 году это произведение было успешно представлено в Чикаго и Балтиморе. С тех пор ставшая классикой «Еврейская увертюра» звучит в самых престижных залах мировых столиц, а в 1992 г. она была поставлена на сцене Государственной московской консерватории им. П.И. Чайковского звездой советского и российского балетного искусства Владимиром Васильевым.
Прокофьев мастерски использовал народные мотивы, перенесенные из музыки, которую играли на праздниках в еврейских местечках (штетлах), располагавшихся вдоль западных окраин Российской империи. Уникальное соединение юмора и грусти, так точно выраженное в литературном наследии великого еврейского писателя Шолома-Алейхема («Тевье-молочник», «Мальчик Мотл»), стало важной страницей и в творчестве великого русского композитора Сергея Прокофьева.
Айрат Ишмуратов.
«Один день из почти обычной жизни»Талантливым продолжателем еврейской темы в современной музыке является известный монреальский композитор, дирижер и кларнетист, один из основателей и художественный руководитель клезмерского ансамбля «Kleztory» Айрат Ишмуратов. Его пьеса для кларнета со струнным оркестром «Оne day of an almost ordinary life» («Один день из почти обычной жизни» (2015 г.) также прозвучит в концерте Монреальского классического оркестра 8 февраля. Об этом произведении рассказывает сам Ишмуратов:
– «Один день...» я написал по заказу монреальского кларнетиста Андре Муазана, под руководством которого, по окончании Казанской консерватории, я учился по классу кларнета на музыкальном факультете Монреальского университета. В 2015 г. Муазан совместно со струнным квартетом «Мolinari» записывал диск «Klezmer Dreams» на канадской фирме «АТМА Сlassic». Почему он тогда обратился ко мне? Скорее всего, потому что он знал меня не только как своего ученика, но и в первую очередь как музыканта, к тому времени уже полтора десятка лет работающего в стиле клезмер.
Откуда пошло это увлечение? Еще из родной Казани, где я впервые услышал клезмер в исполнении ансамбля «Симха», на концерт которого меня пригласил мой педагог, народный артист Республики Татарстан Альберт Гильфанов. Я тогда был потрясен: сколько разных оттенков человеческой души звучало в этой музыке ашкеназийских евреев Центральной и Восточной Европы! И сколько культур в ней отразилось! Бессарабская, цыганская, русская... Захотелось всем этим всерьез заняться.
И когда в 1998 году мы с женой Эльвирой Мисбаховой прибыли на учебу в Монреаль, то в качестве подработки собрали группу из пяти человек, которую назвали «Кleztory». Однажды мы показали Юлию Туровскому, художественному руководителю камерного оркестра «I Musici de Montreal» наш новый диск, записанный в домашних условиях. Ему очень понравилась запись, и в результате родился новый диск, но уже в сотрудничестве с «I Musici de Montreal» записанный на британской студии «Сhandos Records». После этого дело пошло! В течение 20 лет мы выпустили еще 4 сольных диска с клезмерской музыкой, дали около 800 концертов в 20 странах мира. Повсюду нас очень тепло принимают. В этом году мы готовим еще один диск на «Сhandos Records» совместно с оркестром польского радио «Амадеус».
Чем для меня дорога еврейская музыка? Я бы ответил словами нашего великого композитора Дмитрия Дмитриевича Шостаковича: «Если говорить о музыкальных впечатлениях, то самое сильное произвела на меня еврейская народная музыка. Я не устаю восхищаться ею, ее многогранностью: она может казаться радостной, будучи трагичной. Почти всегда в ней — смех сквозь слезы. Это качество еврейской народной музыки близко моему пониманию того, какой должна быть музыка вообще. В ней всегда должны присутствовать два слоя».
Вот эти два слоя я стремился заложить и в свою пьесу. Я очень рад, что она прозвучит в концерте и, конечно, буду присутствовать в зале на ее исполнении».
Автор: Людмила Пружанская
